— Я просто выставил мебель в сад, и гостиная была готова для съёмок. Хорошо, что не было дождя.

— Ну, она демонстрировалась вполне богемной аудитории. Среди людей, которые приехали, был легендарный Джеймс Уэйл, британский режиссёр, автор «Фрэнкенштейна», с которым мы стали друзьями. Также приехал доктор Альфред Кинси, известный биолог и исследователь человеческой сексуальности, купивший одну из первых копий фильма. Мы тоже подружились и не раз потом виделись с ним.

— Гм, нет. Только моя бабушка. Она была вроде как моим спонсором: это она купила мне камеру. Она считала, что я снимаю потрясающие вещи! Бабушка у меня была художницей.

— Да, вполне, я знал всё о французском киноавангарде, и понимал, что делаю авангард американский.

— Да, Он был другом. Мы жили вместе.

— Я, кажется, был увлечён плохими парнями, но никогда не позволял зайти этому увлечению слишком далеко. Другими словами, всегда есть, предел подойдя к которому я просто поворачивал назад.

— Я был умным мальчиком. Слишком умным, чтобы меня могли развратить.

— Нет, я не сатанист. Я язычник. Сатанизм это совсем другое.

— ОК, я не могу помочь людям с тем, что они хотят видеть.

— Я предполагаю, что верой.

— В то, что подо всем этим скрывается тонкое понимание природы.

— Я сказал Мэриэн, не бери с собой наркотики, потому что тебя могут казнить. Но она все равно решила спрятать героин в косметичке под пудрой для лица. Я думаю, что она так и пудрилась всю поездку этой героиновой смесью.

— Недавно в Лондоне прошла выставка, 45 картин и рисунков Кроули, в основном, из частных коллекций. В том числе и из моей. Джимми Пейдж из «Лед Зеппелин» предоставил 25 полотен. Ну, он миллионер, купил многие из них на аукционах. Мои же доставались мне по воле случая. Мой фильм называется «Человек, которого мы хотим повесить», тут вполне понятная игра слов. Кроули был экспрессионистом, очень смелым для своего времени. У него было уникальное чувство цвета. Дело в том, что одна из крупнейших фармацевтических компаний в Америке «Парк Дэвис» снабжала его мескалином. Он принимал его перед тем, как начать рисовать, чтобы острее воспринимать цвета. Мескалин был предшественником ЛСД. Сейчас утверждают, что ЛСД вредно, тогда так не считали. Вы знаете, как я впервые в жизни попробовал ЛСД? Мне его дал Олдос Хаксли. Он дружил с моей бабушкой. Я тогда ещё был мальчишкой, но он знал, что я занимаюсь искусством. Как-то раз он мне сказал: «Я тебе дам этот кусочек сахара, а ты сядь и смотри на цветы у меня в саду. Но это будет наш секрет». «Конечно, мистер Хаксли, я никому не скажу». И я хранил эту тайну, пока он был жив.

— Шестнадцать. У Хаксли были бы неприятности, если бы кто-нибудь узнал. Правда, ЛСД тогда не был запрещён, потому что о нём вообще почти ничего не знали. Только в 50-е годы начали говорить всякое: телевизионный комментатор выбросился из окна по влиянием ЛСД или машины столкнулись. Обычная белиберда.

— Это не просто какой-то там «документальный фильм», это фильм Кеннета Энгера. Да, конечно, я показываю картины Кроули, но при этом использую разнообразные трюки, музыку, монтажные приёмы, так что это не просто скучный фильм о картинах, висящих на стене. Очень трудно снимать нечто абсолютно неподвижное. Первый фильм Алена Рене был о Ван Гоге. Пятнадцатиминутный и к тому же чёрно-белый. И он столкнулся с той же проблемой оживления неподвижного. Разрушаешь ли ты картину, искажаешь ли ты её идею, когда показываешь крупным планом лишь один подсолнух? Мой подход такой: если кто-то хочет увидеть картину, пусть смотрит на неё на стене или в альбоме, я же кинорежиссёр, и хочу показать её по-другому. Так что это не просто документальный фильм, это фильм Кеннета Энгера. Я в жизни своей не делал «документальных фильмов», у меня совершенно особый стиль.

— Древняя гностическая философия предшествовала христианству. У гностиков было немало общего с христианами, но те считали их врагами и безжалостно уничтожали. Кроули нашёл фрагменты гностической мессы, предвосхищающей обряд христианского причастия и реконструировал её. Документы, которыми мы располагаем, показывают, что гностическая месса на сотни лет старше латинской, а сходство объясняется тем, что идеи были заимствованы католиками. Одно из отличий гностической мессы от христианской то, что священников двое, это мужчина и женщина, символизирующие баланс природы. Они служат мессу на английском языке, но, каждый, кто получает причастие в виде облатки, «Печенье света», произносит на своём родном языке фразу: «Во мне нет ничего, что не принадлежало бы богам». Недавно, когда я присутствовал на этой церемонии в Лондоне, звучали шесть различных языков, норвежский, русский, сербский, испанский, датский и английский. Это было очень красиво.

— Никаких актёров не будет вовсе. Члены ОТО вполне могут сами выполнить этот обряд, потому что среди них и так немало профессионалов, работающих в театрах и на телевидении. Съёмки будут проходит в старом театре в Остине, штат Техас, мне помогают около пятисот человек. Это члены ложи, которая называется ложа Багряной Жены. Возглавляет эту ложу женщина, она будет у нас дьяконом. У неё прекрасные рыжие волосы, а Кроули предпочитал женщин с рыжими волосами.

— Достаточно и одной. Единственная знаменитость это я, режиссёр.

— Да, это возможно. Coil сочиняют очень хорошую музыку. Джон Баланс и Питер Кристоферсон мои друзья. Но я хочу, чтобы музыка не заглушала слова, они очень важны. Например, священник говорит: «Поступайте согласно своей воле, таков Закон», и паства отвечает: «Любовь это закон. Любовь, направляемая волей». Звук должен быть превосходным, а музыка оттенять настроение.

— Я был ещё подростком. Уже полвека, как я этим занимаюсь, и сейчас у меня девятый градус посвящения, это сродни масонской иерархии. Учение Кроули, утверждающая сила моей жизни. К тому же мне нравится Кроули как человек, потому что он не был и не хотел казаться совершенством. Он был живым человеком со своими недостатками: самомнение, дурной нрав, но у него было удивительное чувство юмора, и в этом мы с ним, думаю, похожи. Я бы мог сравнить его с Гурджиевым. Не знаю, переведена ли «Книга Закона» на русский?

— Да, Кроули любил Россию. Ему очень нравилась православная литургия. И я думаю, что богатство телемитских обрядов, их чувственность, возможно, навеяны пребыванием Кроули в России. Во многих его картинах есть этот словно увиденный во сне русский город с луковицами куполов.

— В 60-х мы оба жили в Сан-Франциско, и в доме Антона собирались люди, обсуждавшие философские и религиозные проблемы. Он был превосходным музыкантом, и когда другие члены кружка расходились, он играл для меня на органе, порой целую ночь до рассвета. Он исполнял романтические песни начала века. Он всегда искал вдохновение в прошлом. Антон любил многих русских композиторов, он часто играл для меня Мусоргского. Мы часто говорили о Глазунове, Лядов был одним из его любимых композиторов. Мы даже планировали поехать вместе в Россию. К сожалению, Антон не так много путешествовал. Ему нравилось оставаться дома со своими женщинами, книгами, музыкальными инструментами. Он очень любил диких животных, и у него всегда жили какие-то странные звери - лев Тогар, потом такая удивительно умная крыса, делавшая всякие фокусы. Церковь Сатаны началась с небольшой группы людей, может быть десятка. Это была эпоха свободной любви, хиппи, время великого смятения, протестов против вьетнамской войны, восстания против консервативного отношения к сексу. Антон во многом пошёл дальше Кроули, он объявил, что его Церковь проповедует прощение, снисходительное отношение. Жизнью нужно наслаждаться в полной мере. Если тебе хочется съесть коробку конфет, говорил Антон, не ограничивай себя, лопай сколько влезет. Если тебе от этого станет плохо или ты растолстеешь - значит твое эго скажет: в следующий раз я не буду есть столько конфет, потому что хочу быть привлекательным и стройным. То есть тебя будут контролировать твои же инстинкты. И то же самое с сексом. Если ты хочешь устроить оргию, валяй, если ты от этого счастлив - прекрасно. Если ты недоволен, тогда не устроишь следующую. Но не надо руководствоваться всякими придуманными идеями. Чувство греха и всё такое. Твои собственные аппетиты скажут правильно это или нет. Это была чудесная идея, и Церковь Сатаны возникла почти как шутка, по крайней мере подход был очень легкомысленный. Но люди стали швырять бутылки с зажигательной смесью в его дом. Там была католическая школа в квартале от его дома, и школьники приходили по ночам и устраивали дебоши. Антону же было всё равно. Я советовал ему переехать за город, но он категорически отказывался. И жил там до конца. Ему было всего 67 лет, когда он умер в прошлом году. Думаю, он хотел жить дольше, ведь всего лишь четыре года назад у него родился сын. Он назвал его Ксерксом в честь завоевателя Персии.

— Никогда. Про сатанизм вообще сочиняют всякую чепуху. Глупые дети мучают собаку или подожгут что-нибудь, а потом намалюют пентаграмму это глупость, а не сатанизм. Антон ЛаВей был так добр к животным, не делал им ничего дурного. Он очень любил животных. Куда больше, чем людей.

— Не совсем так. Если быть абсолютно точным, первым фильмом, в котором затрагивается эта тема, был «Не такой, как все», фильм, снятый в 20-е годы в Германии. Такая скучная картина о двух гетеросексуальных мужчинах, которые попадают в тюрьму и становятся друзьями. Можно предположить, что и любовниками тоже.

— У меня никогда не было проблем с властями, потому что мой фильм показывался в киноклубах, частных домах или музеях. Помню, на одном из просмотров были совершенно замечательные зрители - доктор Альфред Кинзи, возглавлявший знаменитый институт сексуальных исследований, режиссёр «Франкенштейна» Джеймс Уэйл, Роберт Флори, поставивший «Убийство на улице Морг». Доктор Кинзи купил копию «Фейерверка» для своего института. Это была первая копия фильма, которую я продал. Единственный раз в жизни у меня были неприятности в 64-м, когда я сделал «Восхождение Скорпиона». Это было в Лос-Анджелесе. В полицию пожаловался один зритель. Полиция ворвалась в кинотеатр, арестовала менеджера, конфисковала фильм. Был громкий процесс, и Верховный Суд Калифорнии постановил, что фильм можно демонстрировать. И ещё шесть месяцев он шёл в этом кинотеатре при большом стечении публики. Сейчас, конечно, с этим фильмом не было бы никаких проблем. Там есть некоторые моменты - эрекция, обнажённое тело, это всё каких-нибудь 4 кадра, пшик и всё. Я учился монтажу у Сергея Эйзенштейна. Он был геем, вы знаете?

— О нет, нет. Я видел его гомосексуальные рисунки. Потом он фотографировал голых мексиканских подростков с эрекцией. Мужчина, которому не нравятся мальчики, такого делать не станет. Нет ни малейшего сомнения, в том, что он был геем. Другое дело, что в России у него не было таких возможностей, вот почему он так ошалел от Мексики и завёл там столько любовников.

— «Над мышиным раем» я работаю уже несколько лет при финансовой поддержке Джея Пола Гетти, это один из самых богатых людей в мире. Он дал мне сто тысяч долларов на подготовку фильма. Ему тоже нравится Микки Маус. Это фильм о раннем Микки Маусе, до «Фантазии», конца 20-х - начала 30-х годов, когда он был скорее крысой, чем мышью. Сейчас он вроде милого маленького мальчика, но поначалу это был чертенок, делал всякие пакости, и именно такой Микки Маус мне нравится. Теперь они его кастрировали. Увы, деньги у меня кончились и я попросил господина Гетти о новой порции, но он не ответил, очень капризный человек. Впрочем, чтобы завершить фильм, мне нужно не так уж и много, всего 10 тысяч долларов.

— Единственный режиссёр, который признал, что на его стиль повлияли мои работы, это Мартин Скорсезе. Он сказал мне, что восхищён тем, как я использую поп-музыку в «Восхождении Скорпиона». Кстати, все права на эту музыку мне стоили всего лишь восемь тысяч долларов. Двенадцать песен Рея Чарльза, Элвиса Пресли и других. Сейчас это стоило бы в десятки раз больше. Да, еще Пол Шредер признавал мое влияние. Он написал интересное эссе обо мне. Линч же утверждал, что не видел моего фильма, но мне кажется, что его решение использовать песню «Синий бархат» было вдохновлено тем, как я это сделал в «Восхождении Скорпиона». В моём фильме, эту песню прекрасно поет Рик Нельсон, а в фильме Линча - Изабелла Росселини и на редкость скверно. Я люблю поп-музыку, но сейчас так мало хороших песен, иногда за целый год ни одной не услышишь. Весь этот рэп мне кажется это просто дрянь, я его сразу же выключаю.

— О да, это правда, но теперь с ним покончено. По крайней мере в Америке его считают конченым персонажем. Он боится здесь выступать. Ему уже сорок, и невозможно так вести себя в этом возрасте. Это уже смехотворно. Он строит из себя младенца, вся эта краска на лице, эта наигранная невинность. Я с наслаждением наблюдаю, как он разваливается на куски.

— С третьей частью возникли некоторые проблемы. Беда в том, что у меня нет денег на покупку многих фотографий. Некоторые стоят тысячи долларов. Увы, мой издатель отказался оказывать мне эту помощь, и я разорвал с ним контракт. Издание книг в Америке непростая вещь. Если у жалкой секретарши сексуальная связь, хотя бы и пятиминутная, с президентом Клинтоном, ей предложат миллионы долларов аванса, даже если она все это выдумала. То, что они платят столько денег за скандалы, это унижение литературы.

— Да, в значительной степени. Но многие вещи, о которых я пишу, тщательно замалчиваются, по крайней мере в Америке. Например, история с Вуди Алленом. У меня есть доказательство, что он занимался сексом со своей дочерью, когда ей было шесть лет. Это уголовное преступление в любой стране мира. Миа Фэрроу сама мне рассказала, что застала их в постели. Я спросил, почему она не обратилась в полицию? Тут она разрыдалась: «Это разрушит жизнь моей дочери». Сейчас все знают, что Вуди Аллен совратитель малолетних, он ведь женился на этой китаянке, но никто его не арестовал.

— Да, и если он захочет со мной судиться, это его право. Я также печатаю цветные фотографии, сделанные полицией на следующее утро после убийств в доме Шарон Тейт. Все трупы во всех деталях. Детектив, который мне их предоставил, разумеется, нарушил закон, но в любой стране мира найдётся продажный полицейский, не так ли? Особенно в Голливуде, это традиция.

— Меня этот фильм раздражает. Да, верно, действительно был такой бордель, где проститутки изображали кинозвёзд, но это было не в пятидесятых, а в тридцатых годах, и он был закрыт полицией. Абсолютно нелепо было переносить эту историю в пятидесятые годы.

— Нет я никого не нанимаю, есть полицейские, с которыми я дружу. Мне потребовались годы, чтобы подружиться с ними. Как правило, это уже пожилые люди, у них совсем неплохая жизнь, им дают прекрасную пенсию. Но на пенсии им страшно скучно, они лишены привычного адреналина, многие из них спиваются. И вот я сижу с ними в баре, и пока они выпивают 3 стакана, я выпиваю половину одного. И мне удается разговорить их, и они рассказывают мне всякие истории, порой душераздирающие. Скорее всего, это последняя часть книги, я всё-таки уже немолод. Я родился в том же году, что и Антон ЛаВей, в 1930-м. А когда ты стареешь, всё становится сложнее. Заниматься любовью, взбираться на гору или писать книгу, что угодно.

— Я очень хотел снять фильм, похожий по стилю на «Сладкую жизнь» Феллини. Но я бы сделал его цветным и в формате синемаскоп, несмотря на то, что он считается старомодным. Такой срез истории, Голливуд с 20-х годов, движение волн времени. Продюсер Эд Прессман очень увлекся этой идеей, но мы не смогли договориться о деньгах. Минимум, который мне нужен - 25 миллионов долларов. Мне необходимо взять напрокат старые автомобили, например лимузин Греты Гарбо. Я знаю, где найти его, но аренда стоит тысячу долларов в день. Нужны аутентичные дома. Если мы хотим арендовать дом, где жил Рудольф Валентино, придётся платить его нынешним владельцам. За один миллион, который мне предложил Прессман, я просто не смогу сделать этот фильм. Нереалистично. Мне часто не вёзет в денежных делах. Люди говорят: «Ты же маг, почему тебе не везет?». Я отвечаю: «Я ведь всё-таки жив, может быть это и есть удача, потому что множество людей моего поколения уже умерло». Да, я не богат, у меня проблемы с деньгами, но те же проблемы были и у Кроули. Он никогда не занимался денежной магией.

— В противном случае я бы не дошёл до 9-го градуса посвящения в ОТО. Каждое утро это ритуал встречи Солнца, если Солнце встаёт в 6 часов, я встаю до этого. Это занимает пять минут, это очень лёгкое упражнение. Это мой способ приветствовать Солнце, а свет это моё главное божество, потому что Люцифер это свет. Он противоположен Богу тьмы, то есть Сатане. Затем я выполняю ритуал в день Весеннего Равноденствия - 21-е марта, затем летнее солнцестояние, потом 21 сентября - осеннее равноденствие. Эти ритуалы я отправляю иногда один, иногда с друзьями. Затем ритуалы отторжения, когда у меня возникают какие-либо неприятности. Проблемы не всегда устраняются, но по крайней мере начинают решаться. И это всё, что я могу вам сказать, потому что есть ритуалы, о которых я не имею права рассказывать.

Ссылки - Авангардные фильмы.
Сборник афоризмов - Кеннет Энгер - цитаты.